Побывав в любом из древних российских городов, можно обнаружить одну интересную закономерность, отличающую его от современных. Большинство храмов старинных городов, и особенно их монастыри, не разбросаны хаотично по их площади, а образуют определённую закономерную структуру.

Примером такой «храмовой структуры» может служить старинный город Кашин Тверской области. На его окраинах стояло три крупных монастыря: Николаевско-Клобуков, Дмитровский и Сретинский. Эти монастыри находятся как бы в углах огромного треугольника. Геометрия христианских святынь Кашина не ограничивается только монастырями. Его пересекает ещё одна геометрическая фигура - крест, образованный 17 храмами по продольной оси и 16 - по поперечной.

Что это - прихоть князя, когда-то правившего в Кашине, или церковные обычаи, заставившие вырисовывать церквями по земле геометрические фигуры, видные только с высоты птичьего полёта? Ни то, ни другое. Храмы - места собрания и моления людей - вписываются в закономерную сеть, образованную энергетическим каркасом земной коры. На этот каркас геологи обратили внимание только тогда, когда получили в свои руки уникальный инструмент для изучения строения Земли - космические снимки.

На них было отчётливо видно, что и сами древние города, и построенные в них монастыри и церкви располагаются на пересечениях прямых линий - линеаментов, причём часто они почему-то ни как не выражаются в геологическом строении.

Механизм образования этой сети линеаментов дал геофизик Эдуард Бородзич. В одном из своих выступлений учёный предположил, что причина возникновения прямых линий, выделяемых геологами по космическим снимкам и выражающихся на местности в изменении цвета растительности, увлажнённости почвы, микрорельефа, а иногда атмосферными явлениями, порой находят отражение не в горных породах, а в мантии. Именно из неё по прямолинейным границам шестиугольников поднимается к поверхности энергия, возникающая в глубинах земного шара. Для наглядности образования этих линий Э. Бородзич сравнил этот процесс с «кипением масла на раскалённой сковородке», в результате которого на его поверхности образуются шестиугольники с прямолинейными границами.

Издавна люди примечали участки леса, где растут более высокие сосны, могучие дубы, долгоживущие берёзы. В таких «святых местах» появлялись капища, святилища, храмы. Люди обращали внимание и на родники, выходящие из-под земли в этих местах. Многие из них под воздействием импульсов энергии приобретали лечебные свойства. Выбирая места для постоянных поселений, наши пращуры искали себе наиболее удобные места не только с точки зрения географических факторов, но и геофизических, и, в первую очередь, постоянный подток потоков энергии, стимулирующих как физическое, так и умственное развитие людей.

Столица России Москва также зарождалась вокруг места выхода из-под земли импульсов энергии. Люди, селившиеся здесь, с благоговением брали целительную силу из выходящих на поверхность родников. Ещё совсем недавно, 5-6 лет тому назад, к одному из последних живительному ключу, бьющему из основания обрыва, на котором стоит московский Новоспасский монастырь, приходили толпы страждущих с канистрами и бидонами за лечебной водой.

Если положить на стол схему линеаментов столицы, выявленных геологами по космическим снимкам, то можно убедиться, что и Новодевичий и Донской монастыри стоят на их пересечении. Алексеевский стародевичий монастырь, на месте которого построен Кафедральный Соборный храм Христа-Спасителя, тоже лежит на пересечении двух линеаментов. Или вот древнейший московский Свято-Данилов ставропигиальный мужской монастырь. Казалось бы, непонятно: почему он был построен «на выселках», за пределами Москвы? Но именно здесь долину реки Москвы пересекают сразу два линеамента.

Но не только энергия Земли воздействует на жизнь людей, определяя места расположения храмов, монастырей, городов. Бывает, что и люди начинают влиять на землю, на которой стоят храмы.

Станислав Ермаков, ведущий эксперт ассоциации «Экология непознанного» провёл детальное исследование так называемых «сакральных мест» Подмосковья. Под «сакральным местом», по мнению Ермакова, «следует понимать участок земной поверхности, в силу тех или иных обстоятельств отмеченный культовыми сооружениями, почитающийся в народной традиции как «святое место», либо (по некоторым эзотерическим доктринам) являющийся местом «средоточия магических сил». Думается, сакральные места играют более важную роль в формировании среды обитания, в экологическом балансе и самом существовании планеты».

В своём исследовании Ермаков опирался на результаты, полученные ещё в 30-е годы прошлого столетия Кэптен Бутби, который на территории Европы под каждым культовым сооружением с помощью методов биолокации обнаруживал располагающиеся двумя или более этажами пересекающиеся водные потоки. В качестве объектов исследования ведущий российский эксперт выбрал церкви различных лет постройки, располагающиеся в Лужках, Давыдовой Пустыни и других местах Московской области. По словам Ермакова, под всеми обследованными храмами на различной глубине залегают подземные водные потоки. Обычно два или более из них поэтажно пересекаются под тем местом, где располагается алтарный камень. Один поток обычно протекает под апсидами храма, а ещё два или три - под основным помещением. Глубина залегания составляет в среднем от 2-3 до 8-10 метров. Чаще всего максимально близко к поверхности залегают потоки, проходящие под алтарным камнем.

Для объяснения выявленных особенностей расположения водных потоков Ермаков предложил несколько гипотез. Среди них наиболее интересной является предположение, что в месте расположения культового сооружения существует специфическая энергетическая среда, которая, взаимодействуя с информацией, постепенно привносимой людьми, образует иллюзорные «псевдожилы образы» подземных водных потоков, существующих в данной точке земной поверхности. Иными словами, собравшиеся на молитву в храме верующие могут влиять на энергетику земли, на которой он построен.

Ольга Ткаченко, старший научный сотрудник Русского физического общества, и геолог Ирина Федон-кина много лет занимались сравнением новейших геологических структур и расположением культовых памятников или «сакральных мест», по Ермакову, на территории Москвы. Прежде всего их заинтересовали Покровский собор (храм Василия Блаженного) и ряд церквей, вытянувшихся по крутому берегу реки Москвы в одну линию с ним вдоль улицы Варварки. Почему храм Василия Блаженного стоит на таком неблагополучном, с точки зрения геологии, месте: на склоне, получившем благодаря ему имя Васильевский спуск? Неужели нельзя было поставить его чуть повыше, понадёжнее?

И ещё один вопрос. Покровский собор пережил Смутные времена и пожары, чудесным образом не взлетел воздух при бегстве Наполеона из Москвы, хотя адская машина была задействована. Но почему же именно сегодня фундамент его стал проседать, и возникла необходимость укреплять грунт в его основании? Что раньше делало его основание надёжным?

По мнению О. Ткаченко, и Покровский собор, и храмы на Варварке специально построены вблизи уступа берега, чтобы... укрепить располагающуюся здесь зону повышенной трещиноватости и высокой водопроницаемости! «Я предполагаю, - утверждает научный сотрудник Русского физического общества, - что храмы «принимали на себя» геологическую активность. И храмовая архитектура, и, конечно, «намоленность» стен и икон, и само молитвенное «предстояние».

Но, вероятно, одной такой коррективы было недостаточно. Поэтому одновременно храмы, монастыри Москвы, по мнению О. Ткаченко и И. Федонкиной, тяготеют к местам выхода на поверхность энергии Земли. Сакральные геологические точки наследовались из века в век и из веры в веру. Поэтому, например, Кремль - центр сначала Московской, а затем и Русской земли - строился на Боровицком холме, где издавна существовали древние языческие святыни, а не в устье Сходни у Тушина, внешне ничуть не хуже Боровицкого холма, и не в истоках Яузы, которая соединяет Москву-реку через волок с Клязьмой и образует важнейший торговый перекрёсток.