Когда на посёлок Аберфан в британском графстве Южный Уэлс обрушиваются проливные дожди, терриконики - вывалы горных пород, исторгнутых из глубин угольных шахт, - окрашиваются в графитовый серо-чёрный цвет.

И если на протяжении двухсот лет обитатели скромных коттеджей худо-бедно уживались с этими рукотворными монстрами, то в 1966 году их благодушию пришёл конец. Более тысячи тонн камней, грунта, подмытых, вроде бы, безобидными ручьями, сдвинулись и смели школу, где шли уроки. Жертвами стихии стали 144 ребёнка от восьми до десяти лет и учителя.

Тогдашний председатель Национального совета угледобычи, лорд Альфред Робенс, выступая по телевидению, сказал: «Я в отчаянии, потому что отдаю себе отчёт в нашей ничтожности перед безжалостной, непредсказуемой стихией. Службы надзора за шахтными выработками и террикониками не оправдали себя, ибо мы не знаем величин критических допусков, за чертой которых - катастрофы...»

Таким образом опытнейший инженер-горняк расписался в бессилии. А специальный фонд, учреждённый королевой Елизаветой II, принцами Филиппом и Чарлзом, выплатил семьям каждого погибшего и пострадавшего по 5500 фунтов стерлингов. Слов нет, вспоможение достойное. Однако ужасы давних событий постоянно напоминают о себе, стоит только взглянуть на склон горы Мертир, где находится кладбище, названное Школьным.

Священник Кеннет Хэйс, чьего  сына  Дайфига   извлекли из-под завалов мёртвым, находился от оползня в непосредственной близости, участвовал в спасательных работах, помогал переносить тела погибших в местный храм, опознавать и хоронить. Он же, для того чтобы об этом величайшем горе помнили как можно дольше, собрал свидетельства как немногих уцелевших, так и шахтёров, медиков, раскапывавших быстро твердеющие грязевые отложения.

Так появилась Книга памяти Абер-фана. Ознакомившись с ней, лорд Альфред Робенс сказал: «Потрясает то, что малые дети, погребённые заживо, изувеченные, пронзаемые болью, думали о том, как помочь ближнему, как пробиться к воздуху и к спасателям, откапывающим их. Это достойно восхищения...». Но если лорд выказывал лишь эмоции стороннего наблюдателя,  то  священник  действовал. Его рассказ, предваряющий Книгу памяти, потрясает тем, что безысходность кошмара не смогла заставить отступить перед ним. Напротив,   чрезвычайная   ситуация   удвоила   силы   спасаемых  и спасателей.

Хэйс вспоминает: «Я проводил сына до школы. Повстречался с пекарем Шерлоком Бруксом, с которым, стоя под навесом крыльца булочной, долго обсуждал текущие дела прихода. Здание школы было видно, как на ладони. Я машинально взглянул на наручные часы. Они показывали 7 часов 30 минут -время, разбившее наши судьбы, отнявшее самое дорогое. Я не верил своим глазам. Терриконик, словно живой, двинулся, начал вибрировать так, что воздух над ним наполнился слабым голубоватым светом.

Мы с Бруксом онемели. Гора, перетирая свои камни, грохотала, круша стены прочнейшего строения. Грязь захлестнула школу. Ужас сковал  нас при виде того, как она превращается в общую могилу, а грязь выдавливает тела наших детей... Бесчинства стихии прекратились столь же  неожиданно, как начались. Земляной холм опал. Со всех сторон уже бежали люди. Подъехали грузовики с компрессорами, отбойными молотками, ломами, заступами. Дождь, сделав свое чёрное дело, поутих.

Работали мы молча, стиснув зубы. Во что вылились наши усилия?! В череду обезображенных тел. Их укладывали на брезент и укрывали одеялами. Подающих признаки жизни ме-

дики пытались вырвать из лап смерти. Смерть отступала редко. Господь прибирал лучших своих чад. Мы на одеялах относили погибших в храм, оказавшийся слишком тесным. Нашли разбитые школьные часы. Стрелки показывали 7 часов 35 минут. Я понял, что таким образом начался отсчёт Вечности. Понял и смирился».

Кеннет Хэйс записал несколько свидетельств о пережитом. Дети говорили, что отчётливо, до мельчайших подробностей, помнят о пребывании в тёмных, мокрых, горячих земляных мешках, не сомневаясь, что родители откопают их, но при условии, если сами они не будут пассивными. Итак, вот она, правда об аберфанской трагедии. Пэт Льюис:

- Шёл урок географии. Я доставала из портфеля учебник и тетрадь, когда парта задрожала и стена, у которой я сидела, расколовшись, развалилась. Один её кусок сбил с ног учителя. Он, мне кажется, так и не понял, что происходит, умер сразу. Я поняла, что это оползень, потому что узкое пространство между стеной и партой забила пахнущая углём грязь. Стало темно и душно. Рядом оказалась девочка. Она крикнула, что ещё один мальчик - рядом с нами, но он неживой... Мне не показалось, я на самом деле услышала шум дождя. И там, где звук был громким, мы начали разгребать грязь и камни. Девочка спешила и торопила меня, предупредив, что мы можем умереть от удушья. Когда мы выбились из сил и воздуха не стало, она сказала, что умирать вдвоём легче, обняла меня. Мы двигались в правильном направлении и были у стены, которую лишь присыпало... Нас откопала и спасла моя мама. Девочка, Линн, всегда казалась мне злой, я с ней враждовала. Теперь мы с ней подружились. Погибший мальчик - её брат. Линн говорит, что лучше бы умерла она...

Джон Малколм:

- Я был в душевой комнате, когда всё это началось. Потолок обрушился, но стены уцелели, хотя их раскачивало до тех пор, пока не сложило. На меня свалилась дверь и потекла вода. Я лежал в этой воде. Она, шумя, струилась. Воздуха было много. Я не знал, как выбраться. У меня для этого не было сил. Лежал я долго, чуть не умер. Сверху, над дверью, кто-то начал колотить, звать меня. Это был мой друг Рэй, с которым мы пришли в душевую. Услышав мой голос, он сказал, чтобы я взбирался к нему, на дверь. Он помог мне. Мы поползли по водяному коробу и выползли к решётке канализации. За ней был свет и люди. Мы стали звать на помощь. Шахтёры услышали, сдвинули решётку отбойными молотками... Преподобный мистер Хэйс сказал, что нас спасли Бог и дружба...

Кеннет Хэйс задался вопросом, почему никто не обратил внимания на коварные промоины, образовавшиеся по краям терриконика №7? Процитировал мнение своего предшественника, священника КД Фреза, высказанное в 1926 году: «Наша самоуверенность когда-нибудь обернётся большой бедой. Терриконик № 7 «знобит». Уже разрушены дома горного мастера и двух шахтёров. Благо, что они находились в забое, жёны и дети тоже отсутствовали. Господь отвёл беду. Но нельзя вечно испытывать его терпение».

Фрез  предвидел  беду отнюдь не потому, что обладал -           пророческим даром. Отметины возможных бед и сегодня можно видеть на некоторых из 1300 терриконов Великобритании. Потому и запрещены строительные работы неподалёку от вывалов Но много шахтёрских поселков, появившихся век и более назад поблизости от их зыбких склонов. Вот и пострадавший от аберфанского оползня Филипп Томас, которому камни раздробили кисти рук, а смешанная с угольной пылью вода сняла кожу, так и живёт в ветхом родительском доме на склоне горы Мертир. «Терриконик №7 - чудовище, готовое раздавить в любой момент, - говорит он, - но мы привыкли не думать о худшем...»