Утром 10 апреля 1926 года от причальной башни в пригороде столицы Италии отчалил дирижабль «Норвегия», которому предстояло, преодолев Баренцевоморе, приземлиться в Кингсбее на Шпицбергене.

Так, собственно, и вышло. Так начался полет на Аляску через Северный полюс знаменитых покорителей безмолвных ледовых просторов - Амундсена, Нобиле и Рисер-Ларсена. О дне триумфа -12 мая - великий норвежец Рауль Амундсен вспоминал: «Цель была совсем близка. Ларсен прильнул к окну с сектантом в руках, стараясь не пропустить момента, когда солнце появится из-за облаков и можно будет определить его высоту.

Дирижабль «Норвегия»

По мере того, как дирижабль зависал над долгожданной целью полюса, волнение на борту возрастало, переходя в сильнейшее возбуждение. Но вот - свершилось! Бросаю заточенное древко норвежского флага. Оно втыкается в лед полюса. Там же оказываются итальянский и американский флаги...» Свершилось это замечательное событие в промежутке между 1 часом 25 и 1 часом 30 минут по Гринвичу. Но особенно радовался и волновался член экипажа Оскар Вистинг, которому Амундсен первому пожал руку, с которым 14 декабря 1911 года он достиг Южного полюса. А теперь, заложив три исторических круга над самой холодной макушкой планеты, засвидетельствовав визит тремя яркими национальными полотнищами, «Норвегия» пошла дальше, к Аляске, где 14 мая благополучно встала на якоря у поселка Теллер. Первый и до сих пор единственный бросок к Северному полюсу на дирижабле был триумфально завершен.

ДВОЙНЫЕ СТАНДАРТЫ БОЛЬШОЙ ПОЛИТИКИ

Рауль Амундсен

Участники экспедиции купались в лучах славы. Однако до сравнительно недавнего времени никто даже не догадывался о том, что в личных отношениях «прославленной тройки лидеров» - Амундсена, Нобиле, Ларсена - возникла глубокая трещина, перешедшая в отчуждение и вражду. Амундсен, впрочем, презрев опасности, проявил двумя годами позже благородство настоящего человека, когда отправился на гидросамолете «Латам» искать Умберто Нобиле и дирижабль «Италия», потерпевший катастрофу в Северном Ледовитом океане. Амундсен погиб в волнах Баренцева моря.

Умберто Нобиле

Начнем с главного, с того, что три флага, вонзившиеся в девственный лед Северного полюса по замыслу организаторов и учредителей международной экспедиции должны были продемонстрировать «единство дружественных устремлений» Норвегии, США, Италии.

Причем продемонстрировать, как отмечалось в учредительных документах, на основе абсолютного равенства и равноправия. На бумаге одно - в действительности другое. Большая политика, не обходящаяся без двойных стандартов, породила яростную грызню бульдогов под ковром. Пришедший к власти в Италии дуче Бенито Муссолини, потребовал от Умберто Нобиле, дабы показать преимущества «воцарившегося на века стального режима», добиться того, чтобы в команде «Норвегии» преобладали итальянцы, чтобы дирижабль стартовал только и исключительно из Рима, чтобы, наконец, итальянский флаг развивался в наиболее заметном квадрате полюса.

Прознавшие об этом «наглом требовании», спецслужбы Америки договорились с миллионером Элсуортом, который неутомимо подпитывал денежными средствами дорогостоящий проект «Норвегии», о том, что он, в случае «чрезмерного дальнейшего выпячивания роли Италии», откажется от прежних обязательств. Норвежцы напротив не примкнули к кому-либо, предпочтя действовать суверенно. «Дирижабль несет имя моей страны, и это решает все, вплоть до первенства флага», - заявил Рауль Амундсен. Но так ли? Уже то, что «Норвегия» стартовал из Рима, красноречиво распределило место каждого государства в «гонке приоритетов». Вернее двух государств - Италии и США. Стало это неизбежным, потому что дуче и руководители Америки скрытно от общественности подписали договор о паритетном использовании поступающей с борта дирижабля информации. На первый взгляд, невинный, ни к чему не обязывающий договор. Так ли? Нет, разумеется. Как и в двадцатые годы прошлого века, так и теперь, направление колоссальных денежных потоков зиждится на правиле: кто владеет информацией, тот владеет всем. Есть важная информация, ее купят за любые деньги, если, конечно, дирижеры большой политики захотят этого. Полет «Норвегии» осуществлялся - подчеркнем -в рамках именно большой политики. Италия и США сошлись во мнении, что информация о местоположении дирижабля, о событиях на борту, успехах, должна поступать дозировано, даже скудно. Почему так? Да, для того, чтобы, как на дрожжах, рос авторитет стран «участников-дирижеров», чтобы опять же, как на дрожжах, росли прибыли, которые решили использовать для финансирования будущих, уже без участия «Норвегии», амбициозных проектов, как выразился Элсуорт, хоть в пекло, лишь бы прославились и сорвали жирный куш договорившиеся стороны. Амундсен, узнав о «грязном сговоре», возмутился, затаился и принялся «тормозить» бесчестные намерения.

ЗА БОЛТОВНЮ НЕ ПЛАТЯТ!

Неравное противоборство удалось частично. Сторонники постоянного информирования по радио о ходе экспедиции, норвежцы Амундсен и Ларсен проиграли в главном. Большую часть труднейших миль к полюсу радио «Норвегии», будучи вполне исправным, молчало, подобно неисправному. После финиша экспедиции Амундсен в неформальной беседе с группой земляков - морских офицеров - настаивал на обратном: «Я распорядился не засорять эфир праздной информацией. За болтовню не платят. Платят за сведения, представляющие ценность». Стяжавший славу лучшего американского исследователя Антарктиды, полярный летчик, горный инженер и удачливый предприниматель, Линкольн Элсуорт, в 1947 году, когда «славные дела экипажа «Норвегии» стали чуть ли не мифом», высказался, не таясь: «Это величайшее трансатлантическое достижение, брошенное на растерзание узколобым политиканам, только чудом не обратилось в труху. На Нобиле мощно давили финансово-политические круги его страны. На Амундсена и Ларсена - их. Охлаждение личных отношений покорителей полюса - ничто по сравнению с последовавшей дележкой огромных спекулятивных денег и политических барышей».

СЕКРЕТНЫЕ ПОДРОБНОСТИ ОТКРЫТИЯ

В 1957 году норвежский полярный исследователь, военный летчик, генерал Яльмар Рисер-Ларсен, выступая с докладом в Осло перед океанологами, на прямой вопрос из зала о причине «давней разрушительной склоки», ответил: «Каждый хотел быть не первым, а единственным в первенстве. Это проявилось даже в подборе экипажа «Норвегии». Итальянцы изо всех сил тащили на борт своих людей. Мы с Амундсеном - тоже. Даже единственного русского, отличного радиотелеграфиста и моториста Геннадия Олонкина списали с борта. Это инициатива американцев, не желающих, чтобы проект окрашивался в красный цвет. Амундсен, как командир, идя на поводу у американцев и итальянцев, проделал этот трюк. К своему стыду, я, как штурман, не воспрепятствовал».

Рисер-Янсен, с 1929 по 1931 годы руководивший двумя экспедициями вокруг Антарктиды на судне «Норвегия» и открывший часть ее побережья, в том числе берег Принцессы Рангхиль, не счел нужным обнажить второе, пожалуй, важнейшее для государств-участников перелета на дирижабле, «совершенно секретное дно». Именно то, что покорение полюсов планеты, прежде всего, преследовало цель «закрепления в вечное владение и пользование новых земель и шельфов». Еще неоткрытое, и это теперь известно, поделили между собой Норвегия, Италия и США. СССР в этой игре глобальных интересов места не предусмотрели. Потому-то сняли с борта под предлогом, что у него после простуды проблемы со слухом, Олонкина, единственного классного радиотелеграфиста. «Русский не должен был знать подробности оо открытиях и военном аспекте экспедиции, тем более, не должен был нести закрытую информацию в эфир посредством своего быстрого ключа», - подчеркивал Линкольн Элсуорт.

Касательно недопущения чужаков к открытию новых, напичканных полезными ископаемыми земель, богатыми нефтью, газом и рыбопродуктами шельфов, более-менее понятно. Как понимать оговорку о военном аспекте? Почему все до единого члены экипажа дирижабля, втом числе командир и штурман, были кадровыми военными? И тут тоже не все так сложно, как представляется. Военнослужащие, связанные присягой, умеют и обязаны хранить тайны. Это первое. Второе уже в начале прошлого века заключалось в том, что вновь открытые земли и шельфы предстояло надежно охранять силами военных баз, решение о строительстве которых страны, организаторы экспедиции, приняли еще в 1925 году. «Норвегия», согласно недавно рассекреченным документам, открыла немало нового и даже сенсационного, того, что недоступно ныне даже орбитальным разведывательным спутникам. Открытия-то были, но о них молчат, что-то скрывают. В пору лидерства СССР в освоении Арктики и Антарктики, отвечая на закрепленные в 20-е годы северные территориальные притязания государств, «заложивших основы под подвиг «Норвегии», советский МИД ответил каламбуром: «То, о чем тогда узнали вы, мы забыли, потому что знали раньше». Это действительно так.

УНИКАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Общеизвестно, что Муссолини в доверительных беседах с Гитлером, одержимым маниакальной идеей монопольного владения северными просторами, всем, что «под ними, над ними и на них», признавал, что Советский Союз превосходит Италию в целевых средствах и ресурсах, направленных на освоение полюсов - Северного и Южного. Не удивительно, что когда в 1931 году наша страна, имевшая ровные партнерские отношения с Германией, зафрахтовала дирижабль «Граф Цепеллин» и с его борта осуществила аэрофотосъемки своих северных владений, немецкие специалисты, взявшиеся обработать тысячи километров фотопленки, сославшись на то, что она бракованная, отказались ее вернуть. Обман вскрылся в мае 1945 года. Та самая пленка, обнаруженная в имперском архиве кинофотоматериалов, удивила сотрудников советской контрразведки превосходным качеством заснятого материала.

С борта дирижабля «Норвегия» вплоть до его приземления велось подробнейшее картографирование, в ходе которого возникали, по словам Амундсена, болезненные накладки. Измотанный перелетом в сложных метеоусловиях экипаж, то и дело давал сбои, мешающие управлять воздушным кораблем. Доходило до того, что офицеры-картографы и штурман видели и документировали не соответствующее действительности. «Были галлюцинации, невероятные по содержанию», - отмечал в полетном отчете Рисер-Ларсен. Отмечал он также то, что Амундсен решительно отказался возвращаться в Рим «воздушным ходом», потому что в курьерских мешках содержалась уникальная информация. Информация - подчеркнем - не подлежащая утечке и огласке. Ни в коем случае не умаляя подвиг «Норвегии», поставим точку, опираясь на мнение знаменитого полярного исследователя, дважды Героя Советского Союза Ивана Дмитриевича Папанина: «Передел сфер влияния в экономике, грядущая перекройка политической карты мира, несколько запятнали общечеловеческие устремления Амундсена и тех, кто стяжал славу и благодарность вместе с ним».