Кто бы что ни говорил, а подшивки старых газет превосходно, словно в незамутнённом зеркальном стекле, отражают события времени, в котором они издавались.

В связи с чем увлекательно и полезно вспомнить о череде абсолютно невероятных происшествий, имевших место весной далёкого 1897 года, отражённых в майских номерах некогда. многотиражной элитарной газеты «Мадрас Таймс».

Непрофессиональные журналисты, авторы очерков, предприниматель Генри Барби, смотритель больницы Святого Варфоломея Джаспер Зино Келли и мелиоратор Уильям Бартем весьма подробно, не упуская важных деталей, передали, если так можно выразиться, запредельную обстановку энергетического поля, в которую, волею обстоятельств, им суждено было многократно погружаться.

ШАБАШ ПОДЛУННЫХ ПЛЯСОК

Если уместно такое определение, главный очевидец без исключения всех печальных событий, близкий респектабельным семействам обоих девиц, учинивших кладбищенский шабаш, предприниматель Генри Барби был убеждён в том, что беды на оба дома наслал именно вандализм на погосте. Вовсе не оправдывая девушек, он пишет, что по какой-то причине самая легкомысленная из двоих, мисс Флоралина глубокой ночью уговорила подругу прогуляться по католическому кладбищу, навестив могилу юноши-самоубийцы.

Мистер Барби, возмущённый поступком Флоралины, дочери друга, недоумевая, отмечает: «Девицы нрава были весёлого, даже, вероятно, очень весёлого. Они принялись в сумерках скакать и прыгать по могилам, находя в этом развлечение и удовольствие. Мало того! Они принялись отплясывать на могиле самоубийцы и дошли в своей наглости до того, что повалили установленный на могиле крест и стали разрывать могилу. Наконец, эти сумасшедшие угомонились и отправились по домам».

А следующим утром по городку Ути территориального округа Мадрас поползли слухи, что будто бы, вернувшись с кладбищенского набега, девицы, сначала впали в бессознательное состояние, прерываемое бредовыми выкриками о том, что их преследуют две безголовые дамы в белых одеждах и несчастный самоубийца в монашеской рясе, который при жизни не был монахом. Но почему-то призрак был выряжен в монашеское одеяние, непрерывно перебирая чётки кроваво-крас-ного цвета. Затем девушки впали в «яростное буйство». Порывались вернуться на погост, чтобы привести могилу в порядок и попросить у осквернённого приятеля прощения.

СОЮЗ КАМНЕЙ И СТЕКЛА

Такое весьма точное определение феномена, связанного с «обезумевшими подругами», в которых, по общему мнению горожан, вселился дьявол, дал смотритель больницы Святого Варфоломея Джаспер Зино Келли, наотрез отказавшийся госпитализировать девиц, ибо «смуту в госпитальные порядки внесут». Вокруг девиц, закатывающих истерики, у коих из глаз к тому же ооильно текли кровавые слёзы, сама собой покрывалась волдырями и лентами сползала кожа, словно пчёлы, роились разных калибров зелёного цвета гладкие и гранёные под пирамидки камни, коих в округе никогда не было.

Потрясало посетителей домов одержимых подруг и вовсе не объяснимое обстоятельство.

Как только начинались камнепады, комнаты наполнялись венками искусственных цветов, принесённых бог весть кем с надгробий, рисунки коих в тот же миг «синхронно» проступали на стенах и потолке. Джаспер Зино Келли, увековечивший абсурдные беспорядки в собственном дневнике, оставил запись, которая могла бы характеризовать самый буйный полтергейст: «Летающие камни избирательно относились ко всему стеклянному. Если пробивали оконные стёкла, проникая с улицы, то оставляли с идеально отшлифованными краями идеально круглые отверстия. Чаще панели стекла обращали в пыль, тоньше пудры.

Ударяя по стеклянной посуде с большой силой, посуду не разрушали. Даже линзы моих очков камень, стукнувший так, что едва с ног не свалил, не поцарапал. При этом всё стеклянное так сильно разогревалось, что у прикасающихся к предметам свидетелей обязательно развивались ожоги».

Джаспер Зино Келли был не только надзирателем, но хирургом тоже. Не мудрено поэтому то, что ежедневно обрабатывая йодом и перекисью водорода ссадины девиц, полученные от ударов «агрессивных» камней, он принял на себя ещё обязанности следователя, логическими методами пытавшегося доискаться до ответа на вопрос о том, кто чинит «сверхъестественные погромы».

Вывод Джаспера Зино Келли, несмотря на мучительные его размышления, оказался ложным и беспомощным. Хулиганы! Во всём виноваты хулиганы, которые, сбившись в группу наглых шутников, действуют изобретательно, напористо, сплочённо. Но как быть с тем, что «хулиганы» оставляют после себя прожжённые оконные стёкла, прожжённые каменные и деревянные стены, щепотки перемолотой в пудру стеклянной пыли?

БЕЗГОЛОВЫЕ ПОЛИВАЛЬЩИКИ

Между тем ближе всех к истине, касательно полтергейста в городке Ути, оказался дотошный мелиоратор Уильям Бартем. Проштудировав кладбищенские книги с записями о погребениях, он с немалым изумлением обнаружил, что неподалёку от могилы юноши-самоубийцы, тридцатью годами ранее, были погребены сёстры Сара и Юта Дуайт, активно занимавшиеся ростовщичеством. Сестёр обезглавили на погосте неустановленные преступники во время посещения фамильного склепа, где, по слухам, дамы хранили свои сбережения. Бартем, понятно, сразу вспомнил непрестанные жалобы Флоралины на то, что она, когда «одержима бесами», удостаивается посещением двух безголовых женщин в белом. Сам господин Бартем тоже дважды имел аналогичный опыт. Его навещали безголовые, судя по одеждам, особы женского пола. Он их прозвал поливальщиками, потому что визиты всегда сопровождались обилием воды, стекавшей с потолков, стен. Фонтан бил даже из центра дубового стола в гостиной!

Грустная, таинственная история. Флоралина закончила дни в приюте для умалишённых. Её подруга, удачно выйдя замуж, перебралась в Лондон, где прожила долгую, безбедную жизнь. Нечистые дома обеих несчастных семейств, обретя новых хозяев, более не выказывали ничего сверхъестественного. Полтергейст ушёл навсегда, унеся с собой тайну.